286
В. И. ЛЕНИН
всякой набитой мошне и напакостить, как только возможно, простому народу. Ведь все эти правила «в развитие настоящего узаконения» министрам только предоставлено издавать, т. е. они могут издать, а могут и не издавать. Закон их ни к чему не обязывает. Закон не назначает срока: могут издать теперь же, а могут и через десять лет. Понятно, что тот перечень некоторых правил, которые указаны в законе, теряет при этом всякий смысл и всякое значение: это - пустые слова, только прикрывающие желание правительства обессилить закон в его практическом применении. Громадные права предоставляются нашим министрам почти всяким законом, касающимся рабочего быта. И мы вполне понимаем, почему правительство так делает: оно хочет как можно больше прислужиться гг. фабрикантам. На чиновника, применяющего закон, фабриканту ведь гораздо легче повлиять; чем на самое издание закона. Всякий знает, как легко попадают наши тузы-капиталисты в гостиные гг. министров для приятных бесед друг с другом, как приятельски угощаются они на своих обедах; как любезно подносят продажным чиновникам императорского правительства подачки в десятки и сотни тысяч рублей (делается это и прямо, в виде взяток, и косвенно, в виде предоставления акций «учредителям» обществ или в виде предоставления почетных и доходных мест в этих обществах). Таким образом, чем больше прав предоставит новый закон чиновникам относительно применения этого закона, тем выгоднее и для чиновников, и для фабрикантов: для чиновников выгода в том, что можно еще хапнуть; для фабрикантов в том, что можно легче добиться льгот и поблажек. Напомним рабочим для примера два случая, показывающих, к чему приводят на деле эти министерские правила, издаваемые «в развитие закона». Закон 3 июня 1886 г. постановлял, что штрафы - это деньги рабочих, которые должны расходоваться на их нужды. Министр «развил» этот закон так, что в С.-Петербурге, напр., он не применялся целых 10 лет, а когда стал применяться, то все дело отдали в руки фабриканта, от которого рабочий должен просить свои деньги
