259
Г. М. КРЖИЖАНОВСКОМУ. 27 ЯНВАРЯ 1903 г.
ничего, ровно ничего не могли сделать и ни за что не отвечаем. Корень бед, что Брут не был у ОК, и все дальнейшее сделано без него (как и без нас). Мы не принимали неизвестного члена (это такой-то, рохля и неумный, я его знал лично в Пскове, связанный семьей и местом и отсталый, никуда не годный, из-за него уже ругали Панкрата), мы не переносили бюро, мы не давали абсолютно никакой «власти» Панкрату. Но когда вы- шло так, что Панкрат оказался единственным (NB NB) подвижным человеком ОК, тогда в результате не могло не быть и власти. Вы пишете: люди есть, а мы их не имеем, не знаем, не видим. Мы изозлились до неврастении из-за полного безлюдья для ОК, для коего нужны подвижные, летающие, свободные и нелегальные люди. Панкрат один перешел на нелегальное, поехал, стал летать, стал все знать - и само собой взял чин капрала. Мы не мешали, понятно, ибо и не могли мешать и не хотели мешать: нет другого!!! Поймите же это, наконец. Панкрат ленив и халатен, но он умен, толков, знает дела, умеет драться, ладить с ним можно. Теперь он застрял в Париже на неизвестное время, и мы ругаемся с ним, гоня его в шею в Россию, ибо иначе ОК есть ровно нуль.
Скоро едет «она» (брат Акима), постараемся ввести ее в ОК, «она», кажется, энергична.
«Перу» не хочется уезжать. Паспортов нет, копий нет. Если Брут передвинется в близкое, живое место, тогда мы ему поможем вернуть себе бюро*, и все наладится, авось.
Иначе все пойдет (если пойдет) по воле аллаха, по воле Панкрата и по воле «ее», и мы тут бессильны.
Литература пошла. Перевезено свыше 40 пудов. Заявление ОК печатаем в № 32, который выходит послезавтра.
Дяденька тоже еще в стороне (как и Брут) и даже никуда не доехал; если бы он с Брутом поселился хоть в Полтаве, они бы взяли себе бюро.
На Зарина я сердит зело: не пишет толком, вялый, ничего не знает о Киеве, допустил раскол у себя под носом. До такой степени отстраняться от местных дел
* Речь идет о бюро Организационного комитета по созыву II съезда партии. Ред.
