231
ПОТУГИ ОБЕЛИТЬ ОППОРТУНИЗМ
добавляет Мартов, - участие сельских священников довольно обычное явление»).
Такова «защита» Чхеидзе Мартовым. Защита из рук вон плохая. Если о выступлении Чхеидзе рядом с попом писала черносотенная газета, то факта это нисколько не опровергает, и Мартов сам признает, что выступления были.
Что Хундадзе «в 1905 г. привлекался», это ровно ничего не говорит, ибо тогда и Гапон и Алексинский «привлекались». Какой партии теперь принадлежат или сочувствуют Хундадзе и Миколадзе, не оборонцы ли они, вот о чем надо было разузнать Мартову, если бы он хотел искать правды, а не «аблакатствовать». «Известный в своем уезде радикальный общественный деятель» - такая фраза сплошь да рядом означает у нас, в нашей печати, просто либерального помещика.
Крича, что «Наше Слово» дало «совершенно ложную картину», Мартов своим криком хочет заслонить правду, которой он не опроверг ни на йоту.
Но главное еще не в этом. Это цветочки, а ягодки впереди. Не опровергнув «плачевности» поведения Чхеидзе своим фактическим опровержением, Мартов подтвердил ее своей принципиальной защитой.
«Остается несомненным, - пишет Мартов, - что товарищ» (?? Потресова и К°?) «Чхеидзе счел необходимым выступить не только против реакционного направления, принятого кавказскими волнениями, поскольку оно попало» (? они попали?) «под влияние черносотенцев, но и против тех его разрушительных форм (разгром лавок, насилия над купцами), в которые, вообще говоря, может народное недовольство выливаться и независимо от реакционных влияний». Заметьте: «остается несомненным»!
И Мартов заливается соловьем не хуже В. Маклакова: беспомощность, распыленность, «растерянность, а то и малая сознательность» масс... «путь этого рода «бунтов» не ведет к цели и в конечном счете вреден с точки зрения интересов пролетариата»... С одной стороны, «плоха та революционная партия, которая стала бы спиной к возникающему движению потому, что оно сопровождается стихийными и нецелесообразными эксцессами», с другой стороны, «плоха была бы та
